Польская экспедиция на Гашербрум II и Гашербрум III 1975
СТАТЬЯ В РАБОТЕ...
В 1975 г. состоялась женская польская экспедиция на 16-ю вершину мира - Гашербрум III (7946). Первовосхождение под руководством Ванды Руткевич было осуществлено с плато 7591 между вершинами Гашербрум II и Гашербрум III по кулуару восточной стены.
Автор: Алисон Чадвик-Онышкевич, перевод: Андрей Петров.
Наша экспедиция фактически состояла из двух команд: семь мужчин присоединили к десяти женщинам в качестве спасательной команды. Мы надеялись совершать восхождения независимо, имея обращение к властям Пакистана на разрешение попыток как на Гашербрум II, так и на Гашербрум III. К сожалению, сначала мы получили разрешение только на Гашербрум III, что привело к объединению двух команд под руководством Ванды Руткевич, создавая двусмысленную ситуацию, когда, несомненно, смешанную экспедицию рекламировали как женскую.
Путь выше лагеря I, на 19700 футах на леднике Южный Гашербрум, ведет на юго-западный гребень, несколько левее пути, выбранного Моравецом в 1956. Он нашел нижнюю часть гребня слишком крутой и обледенелой, и направился по диагонали вверх по грани - путь, который выглядел устрашающе в 1975 г.
Мы планировали разместить два лагеря на гребне, а финальный, четвертый лагерь на седловине между пиками Гашербрум II и Гашербрум III. В течение трех недель мы трудились как муравьи вперед – назад, постепенно прокладывая наш путь вверх по гребню, закрепив около одной мили веревок и установив и оборудовав лагеря II и III. Непогода постоянно вынуждала нас убегать вниз, в базовый лагерь, в точке соединения ледников Абруци и Южный Гашербрум. Периодические циклоны, которые свирепствовали в течение трех или четырех дней, сменялись такими же периодами устойчивой погоды.
Две попытки достичь седловины и установить лагерь IV, окончились неудачей из-за плохой погоды, и стало ясно, что наши попытки восхождения следует делать из лагеря III. Первого августа группа из пяти восходителей вышла из лагеря III на седловину: Ванда Руткевич, Галина Крюгер-Сирокомска, Януш Онышкевич, Лачек Сичи и Кшыштов Зджитовитский. Они вышли поздно, устрашенные свирепым ветром, который поднялся ранним утром.
Было десять часов утра, когда они достигли огромного покрытого камнями проема, возвышающегося над Китаем. Направо затененный, пилообразный конец западного гребня Гашербрума II поднимался, уходя в небо. Налево вздымался скальной преградой Гашербрум III.
Разочарованные очевидной недоступностью западного гребня, трое мужчин продолжили траверс вокруг Гашербрума II, в надежде, что северо-западный склон может оказаться более подходящим.
Тем временем женщины побрели вверх, в направлении основания восточного гребня Гашербрума III. Необходимо было преодолеть скальный пояс в 350 футов (более 100 м), чтобы достичь снега, ведущего к вершине. Это было слишком много для девушек; Галина, страхуемая Вандой, сделала две попытки проложить путь, а затем они отступили.
Юноши были более удачливы. Северо-западная грань выглядела подходящей и в одиннадцать утра они начали подъем, не связываясь, просто выбивая ступени. Путь был почти полностью по снегу и льду. Он был крутой и открытый и не обеспечивал укрытия от сильного ветра. В четыре часа, разбитые и замерзшие от ветра и поясов глубокого, мягкого снега, они остановились. Лачек продвинулся вверх на 35 футов, чтобы посмотреть, есть ли убежище на другой стороне. Его крик мобилизовал остальных. “Парни!” завопил он, “Я на вершине!”
Затем они связались, чтобы спуститься по легкому восточному гребню, пути Моравеца и австрийцев.
Четвертого августа Лечек Возняк, Анджей Лапински и Марек Янас вышли для совершения другого восхождения на Гашербрум II, но они не попали в окно погоды. Наконец они достигли вершины в прекрасную погоду девятого августа.
А Гашербрум III еще оставался нетронутым! Ванда и я были в пути вместе с Янушем и Кшиштовым, а вторая группа в одном дне сзади от нас. Наша работа, как это представляла Ванда перед выходом из базового лагеря, состояла в прохождении скального пояса. Если после пояса мы будем иметь достаточно времени и сил, то мы могли бы идти на вершину. Если нет, то нам следует вернуться на седловину для ночевки, где к нам на следующее утро могут присоединиться Галина, Анка Окопиньска и Кристина Палмовска.
Таков был план. Следует упомянуть о другом возможном пути – по восточному склону через центральный кулуар. Это, возможно, более серьезный маршрут. Трудности на гребне были сконцентрированы внизу, в то время как на склоне они возрастали с увеличением высоты по нарастающей. Центральный кулуар выводил к узким пальцам, которые пробивались выше, и исчезали между ребрами и контрфорсами, ведущими к зубчатому гребню. На пути к лагерю III мы обсуждали альтернативы, и согласились, что кулуар может потребовать четверки, чтобы занести снаряжение для его прохождения, и гарантировать наше отступление, также как тропежку в глубоком снегу.
Мы достигли седловины утром 11 августа, оставаясь в неопределенности относительно нашего маршрута. Окончательное решение было за Вандой, и она боролась с этим, пока мы с Янушем топтали площадку для палатки. К восьми утра палатка была поставлена и печка, продукты и спальные мешки уложены внутрь. “Ну, Ванда, решение!” потребовал Кшиштов. “О! Я полагаю, кулуар”, сказала она, стряхивая снег жестом бессилия, так как она отказалась от ее предыдущей яростно отстаиваемой позиции, что первое восхождение на Гашербрум III должно быть сделано одними женщинами. Было ощущение “сейчас или никогда” в этот четвертый подряд день хорошей погоды.
Подъем вверх с хорошей крутизной, хрустящий снег в кулуаре и мы быстро набираем высоту. Затем возникло первое препятствие: кулуар закрыт вверху вертикальной скальной ступенью. К счастью, правая стена обеспечивала обход. Януш вышел вперед. Его кошки скрипели по скалам; затем он выбрался на скат свободного снега, который круто вел к скальному ребру. Он охватил выступ, обвязал веревкой, и мы прожумарили вверх, присоединившись к нему. Будучи выше по рангу, Ванда теперь вела назад в кулуар, а Януш страховал. Я сидел на солнце, наслаждаясь видами. Я чувствовал себя певцом. После всех этих недель истязаний вверх и вниз по гребню, это было реальным делом.
Траверс был неуклюжий – скользящий снег на чистых скалах – и у Ванды это заняло вечность. Мы сгенерировали столько адреналина, что подпрыгивали, как на реактивной тяге. Оставив перила на их крючьях, мы вместе двинулись вверх по даже более крутому и глубокому снегу кулуара. Вскоре нам пришлось использовать локти и колени, чтобы прорыться через кашу, которую невозможно утрамбовать, подобную сахарному песку. Затем мы как червяки ползли на животах под нависающими скальными контрфорсами, чтобы достичь снежного поля справа, где снег был немного лучше. Несколько желобов вели вверх. Левый из них, который мы попробовали первым, имел трудный камин в основании, и поэтому мы траверсировали назад, вправо, и проработали вверх следующий желоб, пока он не вынудил нас уйти влево на ребро, из разрушенных, покрытых снегом скал. Оно было крутым и открытым, но вело прямо на гребень вершины.
Гребень, там, где мы на него вышли, имел форму лезвия ножа из чистых (разрушенных) скал. Слева от нас шаткий бастион преграждал путь к вершине. Нам пришлось ждать, пока Януш осторожно обойдет его основание, закрепив веревку, как он хотел. Финальный снежный склон, и в шесть вечера мы были на вершине, со счастливыми взглядами. Море гор распростерлось вокруг до горизонта. Прямо против солнца были К2, Броуд пик и Гашербрум IV, а к востоку стояли Хидден пик и Гашербрум II, купающиеся в розовых лучах. Гашербрум V и VI, которые возвышались над нами в лагере I, теперь ушли вниз, и мы могли смотреть через них на драматический клин Чоголизы, и далее. В общем, мы были гигантами, но чтобы выжить как простым смертным, нам следовало обогнать протянувшиеся тени к палатке на седловине. Ночь застала нас на перилах, но в 9.30 мы достигли гостеприимного, хрупкого крова.
На следующее утро мы ушли вниз в лагерь III, покинутый парой часов ранее Шахидом, нашим офицером связи, и тремя девушками, направлявшимися к восточному гребню Гашербрум II. К сожалению, Шахид, страдавший от высоты, и Кристина с ним должны были вернуться с полпути вдоль траверса. Галина и Анка продолжили путь к вершине.
Итоговая статистика:
Район: Пакистан, регион ледника Балторо в Каракоруме.
Восхождения: Гашербрум II, 26360 футов (8037 м), по новому маршруту, северо-западный склон, 1 августа 1975 года (Януш Онышкевич, Лачек Сичи и Кшыштов Зджитовитский); по восточному гребню (первое прохождение маршрута), 9 августа (Лечек Возняк, Анджей Лапински и Марек Янас); по восточному гребню, первое восхождение на пик высотой 8000 м чисто женской группой, 12 августа (Галина Крюгер-Сирокомска, Анна Окопиньска).
Гашербрум III, 26090 футов (7954 м), который с 1964 года был высшим непокоренным пиком, и высшим пиком, на который женщины совершили первое восхождение, 11 августа 1975 года (Ванда Руткевич, Алисон Чадвик-Онышкевич, Онышкевич, Зджитовитский).
AAJ, 1976, на стр. 540-I.
